В современном киргизском языке выделяется три основных словообразовательных способа: лексико-семантический,
синтаксический (аналитический) и морфологический (аффиксация).
Лексико-семантический способ словообразования обусловлен способностью слов к ассиметричному развитию, при котором звуковая оболочка слова сохраняется, а внутреннее значение слова может изменяться — расширяться, сужаться, доходить до нуля, вытесняясь грамматическим значеннем. Лексико-семантический способ характеризуется развитием полисемии, которая в определенных условиях может перейти в омонимию. В этом случае происходит внутренний разрыв семантики, и новое значение слова, первоначально возникшее как семантический вариант старого, начинает свою самостоятельную жизнь.
Этот способ словообразования для тюркских языков — один из древнейших. Особенностью лексико-семантического способа в киргизском языке (и в других тюркских) является возможность перехода одной части речи в другую и переосмысление всей парадигмы без добавления каких-либо специальных словообразующих средств: например древние корневые слова: көк ‘синий’ и ‘небо’, той ‘пир’ и ‘насыщаться’. Таким же путем происходит широкий переход знаменательных слов в служебные, хотя часто он совершается в какой-либо застывшей грамматической форме: кийин ‘после’ — наречие->в послелог; караганда ‘по сравнению’ — причастие в форме местного падежа в послелог.
Таким же путем застывшие грамматические формы могут переходить в другие части речи, например: башка ‘другой’ — имя существительное в дательном падеже->-в местоимение: башта ‘сначала, раньше’ — имя существительное в местном надеже->в наречие.
Приведенные выше примеры свидетельствуют о давнем распространении этого способа словообразования в киргизском языке. В настоящее время он также широко используется и является весьма продуктивным. Особенно важное место занимает этот способ в создании новых терминов. Например: тап ‘часть, сторона’ (бир табы кызыл, бир табы көк — одна часть красная, другая — синяя) в современном киргизском языке получило значение «класс» — общественный термин: жумушчулар табы ‘рабочш класс', дыйкандар табы ’класс крестьян’. Уңгу — место в металлическом изделии — кетмене, топоре, пике, куда вставляется древко, ручка — кетмендин уңгусу ‘обух кетменя’, балтанын уңгусу ‘обух топора’. Новое значение этого слова «корень» включило его в разряд лингвистической терминологии: уңгу этиш ‘корневой глагол’, сөздүн уңгусу ‘корень слова’.
Тамыр ‘корень растения’ — в новом значении математический термин «корень». Алкак— деревянное кольцо, приспособленное для держания ведра — дужка, в новом значении географический термин «пояс»: жылуу алык ‘теплый пояс’, суук алык ‘холодный пояс’. Өрүш ‘пастбище, расположенное недалеко от селения’ — в новом значении математический термин «поле, пространство»: бурчтун өрүшү ‘поле угла’. Баскыч ‘лестница, ступенька’ — в новом значении общественно-политический термнн «этап». Ээ ‘хозяин, обладатель чего-либо’ — в новом значении лингвистический термин «подлежащее»: сүйлөмдүн ээси 'подлежащее предложения’. Чак ‘время, пора’ синоним слов учур мезгил — в новом значении лингвистический термин «время* (глагольные): өткөн чак ‘прошедшее время’. Тыным ‘отдых, перерыв в работе’ — в новом значении лингвистический термин «пауза». Агартуу ‘побелка’ — в новом значении «обучение, просвещение»: эл агартуу ‘народное просвещение’. Сап ‘ручка, приспособленная для держания в руках какого-либа, предмета’ — в новом значении «строка»: бир сап ыр ‘одна строка стихотворения’.
Морфологический способ словообразования (аффиксация) стоит на первом месте по продуктивности, так как он меняет и значение слова, и его морфологическую структуру.
Морфологический способ образования новых слов характернзуется присоединением к корню или к производной основе словообразовательных аффиксов, которые вносят новые оттенки в значение производящей основы: кой ‘овца’ — койчу ‘чабан’, кум ‘песок’ — кумдак ‘песчаник’, көл ‘озеро’ — көлчүк ‘лужица’. Кроме того, они могут изменять грамматическое значение слова, переводя его из одного структурно-семантического класса в другой: бас ‘давить’ — глагол, баскыч
‘гнет’ — имя существительное; иш ‘работа’ — имя существительное, иште ‘работать’ — глагол; жай ‘лето’ — имя существительное, жайында ‘летом’ — наречие и т. п.
Словообразовательные аффиксы, как и формообразующие, не имеют самостоятельного значения, хотя в ряде случаев им присуща функциональная семантика; присоединяясь к корню или к производной основе они могут свидетельствовать о характере изменения лексического значения. Таковы, например, аффиксы -чы с агентивным значением: өтүк-чү
‘сапожник’ от өтүк ‘сапог’; ат-чы ‘конюх’ от ат ‘лошадь’; көмүрчү ‘угольщик’ от көмүр ‘уголь’; -даш со значением совместности: жер-деш ‘земляк’, заман-даш ‘современник’: -ма со значением процесса или результата действия: бас-ма ‘издательство’, сыз-ма ‘черта, полоска’, сүзмө ‘сюзьма’, ‘отцеженное кислое молоко’ и др.
С точки зрения использования аффиксы в современном словообразовании можно разделить на продуктивные, малопродуктивные и непродуктивные. Продуктивные аффиксы широко используются как словообразовательное средство в современном киргизском языке. Малопродуктивные встречаются спорадически, например: -чак//-чаак образует имена от глагольных основ со значением склонности (урушчаак ‘драчун’, таарынчаак ‘обидчивый’); -сыра — от именных основ глаголы со значением желания (этсире ‘желать мяса’). Непродуктивные аффиксы встречаются редко. Их можно выделить лишь путем этимологического анализа, причем корни без этих аффиксов, как правило, не употребляются: -ша (тыңша ‘подслушай’), -ы (жаңы ‘новый’), -ра (сайра ‘пой’, кайра ‘точи’). Эти аффиксы иногда называют «мертвыми».
Продуктивность аффикса характеризуется, в первую очередь, его способностью образовывать производные слова от неологизмов, в том числе от заимствований. Например, амандаш ‘здороваться’, новые образования от заимствованных основ: колхоздош ‘коллективизировать’, электрлештир ‘электрифицировать’. Они достаточно ярко свидетельствуют о продуктивности глагольного аффикса -лаш и -даш.
Производные слова, образованные за счет словообразовательных аффиксов, в своей семантике сохраняют связь с производящей основой. Эта связь, как и при других типах словообразования, выступает в производности самого значения, во внутренней форме слова. Так, глаголы, образованные от имен со значением орудия или предмета действия, обозначают действие, которое совершается с помощью данного орудия или над данным предметом: балтала ‘рубить топором’ от балта ‘топор’, араала ‘пилить’ от араа ‘пила’, капта ‘складывать в мешок’ от кап ‘мешок’, кийикте ‘охотиться на парнокопытных диких животных’ от кийик ‘парнокопытные дикие животные’.
Однако в ряде случаев установление внутренней формы слова представляет известную трудность, так как основное значение производящего слова не всегда достаточно четко прослеживается в семантике производного. Исторический процесс семантических преобразований слова может в значительной мере развести производное с производящим. Так, глагол ташта ‘бросать’ связан с корнем таш ‘что-то внешнее, наружное’, но его первоначальное значение «бросить наружу, выбросить или выйти наружу» утратилось, заменившись более обобщенным «бросать вообще». То же самое можно сказать о глаголе куйкала ‘опалить’, образованном от слова куйка ‘кожа на голове’, первоначальное значение которого «опаливать кожу на голове» расширилось, утратило конкретность и сейчас обозначает «опаливать вообще что-то покрытое шерстью, пухом».
Одним из своеобразных способов словообразования является дезаффиксация, базой для которой служат иноязычные слова, при дезаффиксации происходит усечение конечного аффикса или его части: пролетар вместо пролетарий, англичан вместо англичанин. Следует отметить, что этот вид образования для современного киргизского языка является непродуктивным. Такие образования сохраняются в основном за пределами литературного языка. В новых заимствованиях происходит не усечение иноязычного аффикса, а замена его киргизским: советский — советтик, революционный — революциялык, агитационный — агитациялык и др.
